Разговор по душам

Прохладой нежно обнимая,
Тот вечер как-то сблизил нас,
Друг другу сердце изливая,
Мы понимали, что сейчас

Нам будет трудно, неудобно
Касаться щекотливых тем
И вряд ли будем мы свободно
Вскрывать глубины всех проблем…

Мы редко виделись и знали
Немного друг о друге – вскользь,
И потому чуть-чуть скрывали,
Что пережить нам довелось.

Я знала, но спросить стеснялась
О том, как сын её упал
И как она с бедой справлялась,
Ведь сын любимый погибал…

Он разучился улыбаться,
К наркотику попавши в плен…
Стал тенью тощей из красавца,
Уже не пряча рваных вен…

Я представляла, как ей больно,
Как сердце матери скорбит…
И вдруг она сама невольно
Мне очень тихо говорит:

“Ты знаешь, я подозревала,
Что мой сынок в грязи погряз…
Сначала я его ругала,
Ну, а потом пришёл тот час,

Когда я поняла, что поздно…
Он не услышит моих слов.
Наташа, как же это сложно –
Распята вся моя любовь…

Он пропадал на две недели,
Я не спала совсем, ждала,
Молилась: “Пусть войдёт он в двери!
Мне без него жизнь не мила!”

Ну, а когда он возвращался –
Творил такое, что опять
Молилась: “Лучше б он скитался,
Чем так семью свою терзать…”

Казалось, что уже все слёзы,
Как будто на похоронах,
Уже закончились, но всё же
Я на молитвенных руках

Несла его. И, знаешь, вскоре
Я перестала всё скрывать
И в церкви о нелёгкой доле
Я вдруг осмелилась сказать.

Я исповедаться спешила,
Копалась в прошлом – нет причин!
Я даже как-то не грешила,
Чтобы за то страдал мой сын…

Я вспомнила, кого прощала,
Звонила всем, кого сама
Я осуждала, обижала,
С кем примириться не могла…

Шептала в трубку: “Помогите!
Простите, милые, прошу!
Вы отпустите, не держите!
Долиной смерти прохожу!

От Бога так нужны ответы,
Снимите груз с моих плечей…
Мне у виска, как пистолеты,
Стоят слова моих речей…”

Кого-то умоляла трижды…
Бросали трубку, и тогда
Я к ним летела лично, лишь бы
Нам примириться навсегда.

Сестричка, знаешь, всё сместилось,
Внутри всё поднималось ввысь…
Я в горе этом торопилась
Сменить приоритеты, жизнь…

Я ночью часто выбегала
И шла по улицам одна –
По тем дорогам, где недавно
Я сына за руку вела.

Где ездил он на самокате
И где лечил кота как врач…
Где как-то вместе, на закате,
Мы всей семьёй играли в мяч…

Я шла, ну, а душа терзалась –
О, если б знала я тогда,
Что будет так… Не поднималась
С колен, наверно б, никогда.

Я шла. Молилась и стонала.
Боль опьяняла, как вино,
И я кричала, нет, рычала:
“За что Ты топишь так? За что?

Господь! Я с детства за Тобою
Решила праведно идти,
Да, было трудно мне порою,
Детей своих к Тебе вести…

Но я старалась! Боже, Боже!
Ну, что я делала не так?
Была строга – куда уж строже?!
В какую щель пробрался враг?

С пелёнок веру прививала,
Читала, пела… Всё зазря?
Я даже не подозревала,
Что так затянется петля…

В чём виновата я, что сына
Ты опустил в такое дно?!
Чем я Тебе не угодила,
За что Ты топишь так?! За что?” –

Я в небо звёздное бросала
Вопросы горькие свои,
Уже замёрзла, но шагала,
Мотая быстрые круги…

И вдруг обмякла. Отревела…
Остановилась. На бетон
Прям там, на улице, присела
И поняла, что рядом – Он.

Не перепутать это чувство…
Внутри услышала: “Люблю.
Люблю тебя. И, знаешь, грустно,
Что для тебя его топлю.

Топлю, чтоб ты, нырнув за сыном,
Сама увидела, где ты…
Чтоб в омуте невыносимом,
Оторвалась от суеты.

Хочу, чтоб вынырнула резче
Из глубины беспечных дней,
Чтобы ко Мне бежала легче,
Чтоб стала сердцем горячей!

Я для тебя вошёл в привычку,
На первом месте – дом и быт…
И в церковь, как на перекличку,
Бежала ты, но Я забыт.

Слова заучены, банальны…
Реальным быть Я перестал,
Молитвы стали номинальны,
Но Мне не нужен ритуал…

О, мои дети, лишь со Мною
Ваш дух не поддаётся мгле!
И потому Своей рукою
Я направляю вас к Себе…

Да, Я хотел бы, чтоб без горя
Вы приближались все ко Мне…
Пусть и с вопросами, и споря,
Но что вас держит вдалеке?

Вы на Израиль так похожи…
Когда вам плохо, тяжело –
Кричите в небо дни и ночи,
Приду, спасу – но всё равно…

Проходит время, и в комфорте
Вы тяжесть прежних дней забыв,
Уже опять на эшафоте…
Опять не слышите призыв!

Вновь утопаете во мраке,
Забыв, что радость лишь во Мне!
Вновь подвергаетесь атаке
И истязаниям извне,

А враг не спит и роет ямы,
Порабощая свой улов…
Я допускаю эти драмы,
Чтоб вас вернуть под Свой покров”.

Я сразу как-то отрезвилась,
А сердце вдруг окутал мир…
Я там же в трепете склонилась,
Дух поднимая из руин.

С тех пор, ты веришь, нет тревоги,
Легко прощаю и люблю…
Нет тех сомнений, суматохи,
Я с Богом чаще говорю.

Ты знаешь, я молюсь иначе,
Могу часами просто петь…
И нет теперь важней задачи –
Гореть для Бога, а не тлеть…

Я распрощалась с тяжким грузом,
Я всё доверила Христу,
И за всю жизнь мою с Иисусом
Впервые так за Ним бегу…

Теперь всё думаю, а если
Не прижимала б так беда?
Мы с мужем так и тлели б вместе
И не познали б никогда,

Какое счастье – скрыться в Боге
И в Нём спасаться от невзгод!
А сын мой… Сын решил в итоге,
Что нужен в жизни поворот,

И вот – в ребцентре три недели…
Я знаю – Бог его ведёт
И не закроет Свои двери,
Он не погубит, Он спасёт!”

Я, слушая её, ревела…
И после разговора с ней
Я по-другому посмотрела
На жизнь и на своих детей…

Теперь молюсь, чтоб Бог дал милость
Иметь такую близость с Ним,
Чтобы тонуть не приходилось
Ни мне, ни ближним, ни родным…

Чтоб Бог, срывая наши маски,
Для нас умножил благодать,
Чтоб нам не ждать подобной встряски,
А до неё – к Нему бежать.

14 сентября 2013

С благословения героини этой поэмы, выставляю во свидетельство славы Божьей эту фотографию.

Крещение Алёши. Весна, 2014 год.

Использование и распространение материалов сайта приветствуется, но с обязательным указанием авторства и в некоммерческих целях. 

Перепечатка произведений в журналы, сочинение песен на стихи, любое сокращение или редакция, возможны лишь с письменным разрешением автора и с активной ссылкой на источник: www.tashapsalom.com